---

Уважаемые родители!

Хочу ответить на вопросы, которые мне часто задают родители потенциальных учеников, газетные корреспонденты и просто знакомые.

Вопрос: Почему Вы это делаете? Что побудило Вас организовать студию?

Ответ: Во-первых, неудовлетворенность уровнем школьного образования с 1-го по 8-й класс. И вера в то, что интеллектуальные поиски и интеллектуальное общение делают жизнь интереснее. Я вырастила в Бостоне двух сыновей. По приезде (в 1981-м) мне казалось, что дети должны как можно скорее адаптироваться к новой культуре. Со временем я поняла, что изначально детям трудно попасть в тонкую прослойку американских интеллектуалов, поэтому они часто принимают за американскую норму витающие в воздухе стереотипы и ценности бездуховной коммерческой культуры. Постепенно – с помощью прослушанных в Гарвардском университете курсов по педагогике – я поняла, как глубинные социальные процессы привели в последние 30 лет к снижению престижа классического образования в Америке. Поэтому на школы, доступные нашим детям, надежда не велика. Так я вернулась к тому, что сначала отрицала. Опереться можно было только на то, что мы провезли через все границы - наш собственный культурный багаж. Очень хотелось приобщить детей к нашей культуре, передать им наши ценности.

Вопрос: Что Вы понимаете под приобщением детей к русской культуре?

Ответ: В данном случае я говорю о русской культуре в двух планах. С одной стороны, это – русская литература, история, язык, искусство. Но для меня ещё важнее приобщить детей к нашей культуре в более широком смысле. Как привить детям наши ценности: уважение к классическому образованию, любовь к литературе и поэзии, музыке и живописи? Что противопоставить влиянию массовой культуры, телевизионным сериалам с типовой блондинкой, сияющей пошлости реклам? Как развить у наших детей интеллект и художественный вкус? Как объяснить, что означает слово пошлость, и почему "bookworm" и "loser" - понятия, глубоко чуждые интеллигенту из России? Как научить ценить в книге не острые повороты сюжета, а подлинные художественные достоинства, когда школьная программа до 8-го класса как будто намеренно исключает книги, требующие интеллектуального усилия? Вопросы эти волнуют большинство родителей в русском Бостоне. Многие хотели бы еще и улучшить русский язык детей, а также познакомить их с русской литературой, поэзией, искусством. Родители и бабушки с дедушками учат детей русскому языку, покупают книги, читают вслух, показывают видеофильмы, и их усилия приносят плоды: родившиеся в Америке дети научаются бегло читать по-русски. К сожалению, с возрастом дети становятся менее податливы, и влиять на то, как они проводят досуг, становится все труднее. Каких бы успехов ни добивались родители, все же процесс "прививания" ителлектуальных ценностей требует еще и группы сверстников, с которой подросток разделяет общие интересы, взгляды, вкусы. Эта простая предпосылка и стала началом моей деятельности по созданию групп подростков, в которых они проводят вместе два часа в неделю, занимаясь ителлектуальными творческими поисками.

Вопрос: Все ли дети выдерживают нагрузку вашей программы, да еще и на, в сущности, не родном языке?

Ответ: Нет, не все. Часто это зависит от почти религиозной убежденности родителей в том, что наши занятия важны, от поддержки в семье. Уровень русского не так важен, как интерес ребенка к интеллектуальному времяпрепровождению и привычка к интеллектуальным усилиям. Иногда дети с очень беглым русским не заинтересованы в философских и литературных дискуссиях, а начитанные дети с медленным русским остаются в студии на годы, особенно если родители разрешают им читать большие задания в переводе на английский. Но главный фактор - это возникает ли в классе дружба. Очень часто в классе складывается хорошая компания, и это - надежная гарантия того, что ученики захотят продолжать заниматься в студии, а значит одолеют и "Евгения Онегина", и "Войну и мир".

Вопрос: Не считаете ли Вы, что приобщение детей к русской культуре отрывает их от настоящей американской жизни? Не проявляется ли в желании приобщить детей к русской культуре понятный родительский эгоизм?

Ответ: Нет, не считаю. Думаю, что мои ученики становятся счастливее в студии. Во-первых, у них появляются друзья, часто более интересные, чем те, которых им удалось приобрести в школе. Появление друзей прибавляет уверенности в себе. Недавно приехавшие в страну подростки общаются с прекрасно адаптированными “ветеранами" эмиграции, научаясь от них навыкам общения в новой среде. Все это не только обеспечивает подросткам психологическую поддержку, но и помогает постепенному улучшению отношений с их американскими одноклассниками. Во-вторых, приобщение детей к русской культуре сокращает разрыв между поколениями в семье, и тем самым делает детей гораздо счастливее. И наконец, не сразу, а постепенно приходит к детям сознание того, что русская литература, поэзия, искусство и интеллектуальное общение - это не досадная помеха в новой стране, а скорее привилегия, уникальное, не всем доступное сокровище, обогащающее их жизнь.

Вопрос: Правда ли, что Вы разрешаете некоторым ученикам читать русские книги в переводе на английский?

Ответ: Да, правда, прозу - тем старшеклассникам, у которых скорость чтения по-русски не позволяет им читать по 60-80 страниц в неделю. Подростки быстро перерастают детскую литературу, им становится скучно, а читать, скажем, «Войну и мир», «Преступление и наказание» или даже «Мастера и Маргариту» по 10-15 страниц в неделю невозможно. Так что обычно в каждом старшем классе есть 2-3 ученика, которые часть задания читают дома в переводе, а на уроке обсуждают прочитанное по-русски. Речь ведь идёт не о том, прочитают ли они Толстого по-английски или по-русски, скорее о том – по-английски или никогда. Русский даже у этих детей быстро улучшается благодаря другим формам работы: заучиванию стихов, чтению пьес по ролям, классным дискуссиям, участию в концертах, да и чтению современной литературы, которой нет в переводах. Часто мои выпускники, которые у меня в студии читали Толстого и Достоевского по-английски, с гордостью потом сообщают про свои университетские курсы русской литературы: «Я –единственный в классе - всё читаю по-русски, даже Гоголя!» Стоит только захотеть...

Вопрос: Сколько детей учатся в одном классе?

Ответ: В младших классах (с 9 до 11-ти лет) обычно учатся от 7 до 10 детей. Старшие классы (начиная с 12 лет) становятся больше – от 9 до 13 подростков в классе.

Вопрос: Для чего родители отдают детей в студию?

Ответ: По разным причинам. Одни - из-за русского языка и русской литературы, другие - для общего образования и развития литературного вкуса, третьи – чтоб дети хоть немного читали, а не проводили всё время на интернете, четвёртые – чтобы одинокие дети нашли круг общения. Но если есть одна общая для всех причина, то, как мне кажется, она такова: все родители боятся непредсказуемых влияний сверстников в школе и надеются, что в студии их дети найдут «правильных» друзей.

Если у вас есть другие вопросы, звоните Нине Гольдмахер по телефону (617) 527-7168 или пишите по адресу russianstudio@comcast.net .